| А.П.Чехов о поэтизации женщин русскими мужчинами и о последующем прозрении
.. мы идеалисты. Мы хотим, чтобы существа, которые рожают нас и наших детей, были выше нас, выше всего на свете. Когда мы молоды, мы поэтизируем и боготворим тех, в кого влюбляемся; любовь и счастье у нас - синонимы. У нас в России брак не по любви презирается, чувственность смешна и внушает отвращение, и наибольшим успехом пользуются те романы и повести, в которых женщины красивы, поэтичны и возвышенны, и если русский человек издавна восторгается рафаэлевской мадонной или озабочен женской эмансипацией, то, уверяю вас, тут нет ничего напускного. Но беда вот в чём. Едва мы женимся или сходимся с женщиной, проходит каких-нибудь два-три года, как мы чувствуем себя разочарованными, обманутыми; сходимся с другими, и опять разочарование, опять ужас, и в конце концов убеждаемся, что женщины лживы, мелочны, суетны, несправедливы, неразвиты, жестоки, - одним словом, не только не выше, но даже неизмеримо ниже нас, мужчин.
Часто, глядя, как она спит, или ест, или старается придать своему взгляду наивное выражение, я думал: для чего же даны ей ... красота, грация, ум? Неужели для того только, чтобы валяться в постели, есть и лгать, лгать без конца? Да и была ли она умна? Она боялась трёх свечей, тринадцатого числа, приходила в ужас от сглаза и дурных снов...Но она была дьявольски хитра и остроумна, и в обществе умела казаться очень образованным человеком. Ей ничего не стоило даже в весёлую минуту оскорбить прислугу, убить насекомое; она любила бои быков, любила читать про убийства и сердилась, когда подсудимых оправдывали.
Назначайте женщин судьями и присяжными, и оправдательных приговоров не будет вовсе. Благодаря нашим знакомствам, мне приходилось встречаться со многими женщинами, русскими и иностранками, я присматривался к ним от нечего делать, изучал их, и в конце концов убедился, что все они, как две капли воды, похожи на мою Ариадну. В каждом взгяде, в жесте, в кажом слове, в каждом бантике и чёлке на лбу я чувствовал лукавство, умственное убожество, чувственность, жестокость. Насколько мужчины-европейцы утешали и восхищали меня своею культурностью, настолько женщины оскорбляли своим резким консерватизмом, своею отсталостью и ясно выраженным стремлением назад, в область мрака. В них я чуял серьёзного врага, я возмущался, и бывали минуты, когда мне казалось, что если бы с Марса свалилась глыба и погребла под собой весь этот прекрасный пол, то это было бы актом величайшей справедливости.
Пока только в деревнях женщина не отстаёт от мужчины - там она так же мыслит, чувствует и так же усердно борется с природой... Городская же, буржуазная, интеллигентная женщина давно уже отстала и возвращается к своему первобытному состоянию, наполовину она уже человек-зверь, и благодаря ей очень многое, что было завоёвано человеческим гением, уже потеряно; женщина мало-помалу исчезает, на её место садится первобытная самка. ... в своём регрессивном движении она старается увлечь за собой мужчину и задерживает его движение вперёд. Это несомненно.
Надо воспитывать женщину так, чтобы она умела, подобно мужчине, сознавать свою неправоту, а то она, по её мнению, всегда права... Приучайте её логически мыслить, обобщать, и не уверяйте её, что её мозг весит меньше мужского, и что поэтому она может быть равнодушна к наукам, искусствам... Мальчишка-подмастерье... тоже имеет мозг меньших размеров, чем взрослый мужчина, однако же участвует в общей борьбе за существование, работает, страдает. Надо также бросить эту манеру ссылаться на физиологию, на беременность и роды, так как, во-первых, женщина родит не каждый месяц, во-вторых, не все женщины родят, и, в-третьих, нормальная деревенская женщина работает в поле накануне родов - и ничего с ней не делается. Затем должно быть полнейшее равноправие в обыденной жизни. Если мужчина подаёт даме стул или поднимает оброненный платок, то пусть и она платит ему тем же.
(Из рассказа А.П.Чехова "Ариадна", 1895)
|
